— Сейчас мы его разбудим!
— Да пусть спит! — воскликнула мама. — Ребенок, наверное, устал!
Мужчина как-то странно усмехнулся:
— У него завтра контрольная.
А мои родители никогда не знают, когда у меня контрольная. Я сама учусь! Парень в моих глазах спускался все ниже и ниже. Мужчина вышел на минуту и вернулся, сказав, что Саша скоро придет. Я представила его сонным, раздраженным, в трусах, разыскивающим одежду и проклинающим всех гостей вместе взятых. Он должен быть уродливым и злым. В общем, стандартным придурком.
Когда в дверях послышалось движение, я подождала секунду, давая Саше оглядеть обстановку, заметить меня, оценить и только тогда, повернувшись, улыбнулась ему самой очаровательной улыбкой. Чтобы, так сказать, сразить наповал. Но сразили меня!
Ого! Вот это да! Я тут же забыла о номере тринадцать, да и вообще в мыслях моих ничего не осталось. Парень в бежевом свитере с золотистыми волосами, стоял на пороге и улыбался. Ростом он почти доходил до верхней перекладины дверного косяка. Явно не маленький и явно не уродливый!
!!!
Саша оглядел комнату, посмотрел на родителей, на маму, на меня… перевел взгляд в обратном направлении и произнес:
— Здрасьте.
А далее!!! Прошел в комнату и сел НАПРОТИВ меня! Я, конечно, сразу уткнулась в скатерть и долгое время не решалась поднять глаза, периферийным зрением наблюдая, как он берет чашку, наливает воды, тянется за сахаром. Светлые брови, прямой нос, узкий подбородок и волосы… Волнистые, светлые, золотистые. Они красиво свесились, когда Саша наклонился над чаем. Нет уж! Чтобы МЕНЯ одним видом и смутили? И это в пятнадцать-то лет! Подняла голову и уставилась в телевизор, который находился прямо за Сашей. Он должен на меня посмотреть!
Саша заметил направление моего взгляда и посмотрел.
— Yes! — только и подумала я, но и бровью не повела. Изобразила, что смотрю телевизор. Саша сдвинулся в сторону, чтобы не закрывать его, но тем самым загородил экран полностью.
Я представила себя его глазами. Что же он мог увидеть? Моя внешность ему полная противоположность. Я темная, волосы прямые, а нос курносый. Это раздражало еще с детства, я пыталась его как-то сузить, но безуспешно. Хотя говорили, что у меня красивые глаза. Теперь я была готова в это поверить.
— Саша у нас учебу забросил, — стал рассказывать его отец. — Занимается только компьютером, ложится в три ночи, выходные — в Интернете.
То, что учебу забросил, — это понятно, этим не удивишь. В собственной школе я не видела ни одного парня из параллели, который был бы умнее меня. Да ладно, умнее! Вообще дураки полные! А тут компьютер! Тут увлечение! Да еще в той области, в которой я ничего не понимаю!
Конфеты были с ликером, который разливался при надкусывании. Саша, не особо реагируя на слова отца, взял конфету, и я насторожилась, ожидая реакции. Когда ликер потечет, что Саше сделает? Растеряется, сконфузится, разозлится? Мои одноклассники точно повели бы себя, как орангутанги. А Саша засмеялся. Легко сказал что-то отцу (что именно не разобрала) и подставил блюдце.
А он другой. Саша еще вырос в моих глазах.
Я боялась только одного: мама скоро скажет, что нам пора. Но она выдала другое:
— Саша, а ты покажешь ей компьютер?
Не поверила ушам! Я считала секунды, когда она скажет «нам пора», а тут… Ничего сего! Я замерла в ожидании.
— Покажу! — Саша пожал плечами.
— Конечно, покажет! — подтвердил его отец.
Я тут же вскочила с дивана, чтобы это обещание не замялось где-нибудь в разговоре. Сейчас же! Сию минуту! И, может, это было не очень вежливо с моей стороны. Но побывать в комнате! У парня! Да еще такого.
— Проходи! Там направо! — сказал Сашин отец после недолгих и непонятных с ним переговоров, и я первой выскочила в коридор. Саша, который пойдет следом, должен еще раз на меня посмотреть. Я знала, мальчики не смотрят, если думают, что смотрят на них.
Он обогнал меня около входа в комнату, и я еще раз отметила, насколько он высокий. Даже почувствовала себя неуютно. И это при условии, что он еще будет расти!
Взрослые тоже направились за нами и остановились на пороге. Сашин отец начал что-то объяснять, его мать за что-то оправдываться, а моя мама всем восхищаться.
— Ты садись, — показал дядя Саша мне кровать, а потом обратился к сыну. — Надолго?
Саша повернулся к нему через противоположное от меня плечо и что-то ответил.
— Надолго, — перевела я, так как взрослые решили вернуться к чаю.
Я сидела на Сашиной кровати, не веря самой себе, что нахожусь здесь. День вообще начался как-то странно. Я впервые выехала в незнакомый город для участия в какой-то олимпиаде, которую выиграла совершенно случайно. По-русскому у меня всегда было «четыре», а в семье меня считали «склонной к математике». Плюс вчера был мой день рождения, и все эти факты складывались во что-то странное. С утра я никак не могла подумать, что вечером окажусь здесь, да и никто не мог подумать.
Саша собирал компьютер. Он сгибал спину пополам, выдавая сутулость, и ловко орудовал отверткой. Я боялась, что он потратит все время, и мы так и не пообщаемся. Разглядывала комнату. Она небольшая: кровать, два стола, тумбочка и кресло. Обычная комната, но в ней я ощущала себя прекрасно и впитывала каждую деталь.
А я первая девушка, которая была у тебя в комнате? А почему у тебя на стенах не висят плакаты с голыми женщинами? Я всегда думала, что у парней они висят. А тут даже рок-музыкантов нет. Наверное, отец или мать не позволили. А о чем ты думаешь? Я без стеснения разглядывала Сашу, а он продолжал что-то подсоединять и устанавливать.
— Садись сюда! — наконец-то сказал он и указал мне на красное вращающееся кресло. Я не заставила себя долго ждать. Сам сел на стул рядом. Я тут же почувствовала в себе легкое волнение, между нами не было и двадцати сантиметров.
— Вообще-то я не умею объяснять! — Саша деловито взглянул на экран. — И с дикцией у меня плохо.
Я располагающе ему улыбнулась, давая понять, что дикция меня не интересует.
На экране выскочили какие-то окошки, Саша наклонился ко мне еще ближе, сосредоточенно их изучая. Его движение было абсолютно естественно, а волнение во мне увеличилось. Чуть подалась назад ради приличия и посмотрела на него вблизи. Кожа бледная, чистая, без изъянов, не то, что у меня. Прямая линия носа… Я почувствовала себя неуютно, снова не найдя в нем черт, похожих на свои. Словно Саша — существо с другой планеты, и его интересы, мысли и желания в корне отличаются от моих. Это походило на правду, потому что я не понимала ни слова из того, что Саша говорит. Программы, которые он запускал, почему-то не работали, он объяснял причину, но только я не могла разобрать. С дикцией, и правда, плохо! Но даже это воспринималось скорее особенностью, чем недостатком. И ни одного слово матом! Когда ругается, говорит «блин».
